"Шотландская история" (путевые заметки)
Мой самолёт летит в Шотландию. На родину моего любимого напитка – на родину виски. Вначале он, правда, должен приземлиться в Хитроу, там я сделаю пересадку и через час с небольшим лёту окажусь в Эдинбурге, откуда и начнётся моё путешествие по стране виски.
Попади начало моих записок на глаза какому-нибудь ирландцу, и он тут же запротестует, объявив родиной виски, конечно же, милую его сердцу Ирландию.
Ответ на вопрос, кто же сделал первый виски в мире, теряется во глубине веков. Ирландец и шотландец вполне могут с пеной у рта проспорить на эту тему весь вечер. Особенно если спор будет подкрепляться хорошей порцией виски. Но я не знаю напитка с более умиротворяющей энергией и опьянением, чем виски. И посему есть вполне обоснованная надежда, что, выпив под конец ещё один good dram, они вспомнят об общих древних корнях. На том и сойдутся. Первый виски сделали кельты.
Но для меня родина виски это всё-таки именно Шотландия. Во-первых, первое упоминание о виски, дошедшее до наших дней, относится к шотландским монахам. А во-вторых (и это главное!), я, как и многие другие, при всём уважении к ирландскому стилю, делю виски всего мира на две категории: шотландский и… всё остальное.
Итак, в Эдинбурге меня встречает машина, и я направляюсь в маленький отель в предместье города. Я – это Евгений Сулес, ведущий (или ментор) московских дегустаций (или менторских программ) виски Johnnie Walker Black Label. В Шотландию я прилетел на тренинг менторов. Что-то вроде курсов повышения квалификации. За окном авто – октябрь. Но здесь всё ещё зелено. Очень удивляет и умиляет большое количество берёз.
В первый же вечер, при знакомстве, поражает география менторских программ, которые на протяжении многих лет устраивает компания Diageo, мировой лидер алкогольной промышленности. Компания, которой, как известно, помимо прочих популярных брендов принадлежит и Johnnie Walker. Итак, это Польша, Италия, Греция, Уругвай, Чили, Кения, Маврикия… И это только те страны, из которых приехали менторы на этот раз. А таких тренингов Diageo устраивает по два в году.
Я прибыл вовремя – к самому началу презентации Johnnie Walker Black Label. Всё то же самое, что делает каждый из нас в своей стране, только сейчас мы по другую сторону от рампы. Мы в зрительном зале. Перед нами пять тюльпанообразных бокалов, напоминающих бокалы для хереса. Такие бокалы отлично концентрируют ароматы. Под чутким руководством мы начинаем хорошо известный путь от простого к сложному. Мы раскладываем сложный и гармоничный аромат и вкус Black Label (купажа, в состав которого входит около сорока сортов солодовых и зерновых виски возрастом не менее двенадцати лет) на четыре базовых оттенка.
Сначала следует десятилетний Talisker с земли клана Маклаудов. Король напитков! – как назвал его Роберт Стивенсон (а мы-то наивные советские школьники, зачитываясь «Островом сокровищ», думали, что Стивенсон пил исключительно ром!). Значительная часть Talisker идёт на купажи Johnnie Walker. Основа (наряду с Cardhu) Red Label и важная составляющая Black Label. Именно этот виски (наряду с другими островными молтами) сообщает купажам яркие дымные нотки (которые в той или иной степени можно найти практически во всех сортах скотча, но в первую очередь, конечно же, в тех, что сделаны на островах).
Если вы совершили многочасовой перелёт с пересадкой, то лучше хорошей порции старого доброго виски вам ничего не придумать! Стоит ли говорить, что Talisker идёт превосходно?!.
Вслед за изрядной порцией торфяного дыма в 45,8 процентов алкоголя следует мягкий фруктовый 15-летний Dalwhinnie из Высокогорья Шотландии. Между прочим, самая высокогорная вискикурня страны. Подобные сорта виски сообщают купажам Johnnie Walker нотки свежих фруктов.
Пока никаких сюрпризов, просто хорошо, и всё. Но стоило мне об этом подумать, как вместо 10-летнего Glenkinchie, который идёт третьим сортом на московских дегустациях, мы пробуем 16-летний Mortlach. Одно лишь созерцание тёмного насыщенного цвета этого виски вызывает удовольствие. А когда мы его пробуем… Полный, округлый вкус с пряными хересовыми тонами, напоминающими сушёный инжир и другие восточные сухофрукты… Кто-то летел на самолёте?..
Четвёртым сортом идёт Cameron Brig – зерновой виски, лишённый особых достоинств. Виски для начинающих. И под финал – Johnnie Walker Black Label собственной персоной. К четырём базовым ароматам и вкусам добавляются остальные тридцать шесть. Это похоже на музыку, родившуюся из тишины. Сначала зазвучала первая скрипка, затем вторая, третья, четвёртая… И, наконец, вступил весь оркестр целиком.
Кстати, несмотря на то, что слово «купаж» французского происхождения, в русском языке есть старинный аналог: «вкупе» – «вместе». Эта мысль приходит мне в голову за второй порцией Mortlach. И я не одинок в своём интересе к этому солоду. Поляки тоже обновляют бокалы с третьим сортом.
Перед ужином мы оказываемся в уютном баре, который со щедрой гостеприимностью оказывается в нашем полном распоряжении. Напитки хорошо способствуют более близкому знакомству. Сначала заказываю островной Caol Ila (входящий, между прочим, и в Red, и в Black, и в Blue) и вызываю тем самым уважительное одобрение местных знатоков. Но дальше следует «непростительный» шаг. Я заказываю Glenmorangie – самый популярный солод в Шотландии, и к своему великому удивлению, встречаю ироничное завывание. Делаю выводу: Glenmorangie хоть и самый популярный здесь молт, но с точки зрения знатоков – сущая попса!
Жду с нетерпением ужина. Но не только потому, что дорога и отличный аперитив разбудили мой аппетит. Меня сильно интересует, какой напиток будут подавать за ужином. Я, честно говоря, ожидал, что шотландцы настолько «повёрнуты» на своём национальном достоянии, что пьют его, где стоит и не стоит. Но мудрость и истинное уважение к виски восторжествовали! За ужином мы пили вина. Что, конечно, абсолютно резонно, так как виски всё-таки плохо подходит к основным блюдам.
После ужина мы снова возвращаемся в бар, и теперь виски выступает для нас в роли лучшего в мире дижестива.
В отель я иду в компании четырёх поляков. Недавно прошёл дождь. И то ли это он так украсил нашу ночную прогулку и освободил ароматы природы, то ли это всё виски…
Трое поляков оказались актёрами, им за тридцать, и они хорошо говорят по-русски. Четвёртый, совсем молодой парень лет двадцати трёх, увы, уже очень плохо понимает русскую речь. Те, что были актёрами, играли в Польше нашего Венечку Ерофеева. А я в Москве – их Славомира Мрожека. Когда я им рассказал, что у нас до сих пор показывают по телевидению «Четыре танкиста и собака», они, по-моему, мне просто не поверили.
На следующий день мы посетили Архив Diageo – своеобразный музей, посвящённый не только самому популярному виски мира, но и другой продукции компании. Рядом с фигурой Шагающего Человечка здесь можно увидеть изваяние Капитана Моргана. Оригинальные бутылки разного времени. Особенно запомнилась бутылочка Black Label, сделанная для юго-восточной Азии – со змеёй внутри.
И во всём этом заморском великолепии неожиданный кусочек родины – икона святителя Николая Чудотворца, подаренная потомками Петра Алексеевича Смирнова. Говорят, что ностальгия – это чисто русское чувство. Очень может быть. Я здесь всего второй день, но православная икона с дарственной надписью на родном языке вызывает у меня неподдельное умиление.
Далее следует многочасовый переезд на автобусе. Ландшафт за окном меняется. С Равнины мы перемещаемся в «высокие земли», или как у нас принято называть эту часть Шотландии – Высокогорье. Холмы, не очень высокие горы, то тут, то там развалины того, что раньше, по всей видимости, было замками. Невозмутимо, не двигаясь с места, методично жуют траву овечки. Кажется, будто это муляжи – настолько они неподвижны и безучастны. У каждой из них кусок шерсти выкрашен в какой-нибудь цвет: розовый, зелёный, синий…
Уже затемно автобус останавливается у настоящего замка – Drummuir Castle. Замок не очень старый – XIX века. В окнах – стеклопакеты, и прочие следы цивилизации. Но я всё равно в восторге. Не знаю как вам, но мне впервые предстояло провести ночь в настоящем замке!
Drummuir Castle не отель. О чём недвусмысленно сообщается в небольшом проспекте. Это дом Diageo в Спейсайде. В моей прихожей висят ветвистые рога оленя, под которыми значится дата – 1940 год. Видимо, тогда некий несчастный олень и лишился своих прекрасных рогов.
Расположившись и немного отдохнув, мы собираемся к ужину. Пока в нашем распоряжении Red Label и всевозможные коктейли на его основе, что отлично подходит в качестве аперитива.
Затем нас приглашают в просторную залу. Мы рассаживаемся за большим столом. На стенах залы висят портреты людей, вероятно, населявших когда-то замок. Воображение, подготовленное хорошей порцией молодого и яркого Red Label, рисует картины средневековых пиров. Так же, как мы сейчас, давным-давно шотландские кланы пировали в своих замках перед тем, как уйти на войну и, возможно, уже никогда сюда не вернуться…
Обстановка подчёркивает изысканность ужина. Невольно вспоминается наша киноклассика – «Собака Баскервилей». Я поднимаю бокал и предлагаю рядом сидящим итальянцам выпить за их великий кинематограф. Я с нежностью произношу имена любимых режиссёров, начиная с Федерико Феллини и заканчивая братьями Тавиани. Не забываю никого. Антониони, Висконти, Росселини, Пазолини, Эторе Сколла… Итальянцы явно поражены и польщены. Такое ощущение, что имена некоторых из режиссёров они слышат в первый раз.
Напротив меня сидит отличный парень, чилиец Сантьяго. Не смотря на мой плохой английский, виски творит чудеса, да и сама атмосфера замка сближает. Мы говорим с Сантьяго о латиноамериканской литературе, о моём любимом Борхесе, поминаем Кортасара, Маркеса и Варгаса Льосу. Говорим о Че Геваре. Сантьяго рассказывает, что в школе они изучают Достоевского и Толстого. «Братья Карамазовы» его любимый роман. А его брат был в Санкт-Петербурге и в восторге от нашей северной столицы.
Ужин заканчивается замечательным финальным аккордом в золотых тонах – презентацией Gold Label. Нам приносят покрытую инеем бутылку и специальные рюмки, так же покрытые инеем. Мы пьём небольшими глотками самый мягкий и медовый из всех Johnnie Walker, заедая божественный нектар вкуснейшим мороженым, завершая ужин в настоящем шотландском замке.
Под впечатлением Gold Label мы перемещаемся в Библиотеку. Леди и джентльмены, welcome to paradise!.. Нет, книги тут тоже имеются, но не они заставлят подумать о кусочке рая на земле. Нам открывается настоящее великолепие. Напротив стеллажей с книгами стоят стеллажи, заполненные бутылками виски. И что это за виски, друзья мои!.. Винтажные розливы, первозданные: бочковой крепости; подавляющее большинство старше двадцати лет… За два вечера и две ночи, проведённые мной в этой чудеснейшей библиотеке мира, я старался попробовать, как можно больше сортов виски, силясь запомнить нюансы ароматов, вкуса и послевкусия. Но многое, увы, смешалось. Смешалось в одно волшебное марево, напоминающее первозданный взрыв. Смешалось в нечто столь сложное и многогранное, что условность слов отошла в сторону, учтиво уступив место чувству. Чтобы понять меня, понять то великолепие, в которое я окунулся, вам нужно посетить Drummuir Castle и выпить там столько же разнообразных и прекрасных виски, сколько выпил я.
И если большинство гостей замка, умудрялись пить пиво и делать коктейли, то мы с поляками методично исследовали анналы Библиотеки, сорт за сортом. В чистом виде. Иногда с небольшим добавлением холодной воды из кувшина, предусмотрительно стоящего здесь. Поляки, не скрывая восторг (который не скрывал и я), то и дело восклицали:
– Это скотский виски, скотский виски!..
Самым старым сортом оказался здесь 36-летний Dalwhinnie. Здесь же находилась гордость Diageo – коллекция классических солодов Шотландии. В ней лучшими сортами представлены все основные регионы виски производства. Западные острова представляет Talisker, остров Айла – Lagavulin, Высокогорье – Dalwhinnie, Западное Высокогорье – Oban, Спейсайд – Cragganmore, Равнину – Glenkincie. Причём здесь вся серия была представлена в эксклюзивном варианте double matured – двойной выдержки. То есть после стандартной выдержки в бочках из-под бурбона, эти виски прошли вторую выдержку в более изысканных бочках из-под всевозможных вин. Таким образом, мы совершили путешествие по всей Шотландии, не выходя за пределы Библиотеки.
Элитный виски дополняли отличные сигары. Потрескивал камин, у которого так хорошо было присесть в уютное кресло с бокалом виски в одной руке и сигарой в другой. А чуть в стороне стоял бильярд, размерами напоминающий русский, но с шарами для американки. На бильярде оказался вне конкуренции водитель автобуса, на котором мы совершали свои перемещения по Шотландии.
На утро (как, в основном, и бывает после хорошего виски) голова совсем не болела. Нас ждала Speyside Cooperage – крупнейшая бондарная мастерская этого региона. Местные бондари зарабатывают хорошие деньги. Их зарплата раза в четыре выше средней зарплаты по стране. В мастерской стоит ужасный шум, несмотря на то, что мы смотрим на бондарей через стекло, сверху вниз: мы на втором этаже, а они работают на первом. На них надеты специальные «наушники», защищающие от шума. Шотландцам с дубами повезло гораздо меньше, чем с торфом. Поэтому выдержка скотча происходит в бочках, в которых уже жил какой-либо напиток. Сейчас бочки скупаются по всему миру, и мастерская не столько делает бочки, сколько ремонтирует и собирает их.
Вслед за бондарными чудесами мы едем на солодильню. Современные солодильни имеют отдалённое сходство со старинными «пагодами». Сейчас это огромные заводы по производству солода. Никто здесь вручную лопатами ячмень не подбрасывает. Как нам объяснили, Diageo использует солод четырёх таких солодилен. Burghead Malting – на которой побывали мы – вообще не использует для просушки солода торф, так что местная продукция лишена дымных ноток. Мы не отказали себе в любопытстве и пробовали ячмень на каждой стадии производства, благодаря чему смогли отчётливо проследить рождение того, что называется «солодовой сладостью».
В этот же день мы попали в святое святых – вискикурню Cardhu – сердце купажа Johnnie Walker. По сравнению с солодильней, вискикурня кажется маленькой и уютной. Медные перегонные кубы – просто красавцы (по-другому и не скажешь). Самое незабываемое впечатление – это склад бочек с виски. В таинственном полумраке и благоговейное тишине происходит превращение ячменного самогона в воду жизни…
В одном из помещений вискикурни у нас происходит поразительная дегустация. Вначале нам дают бокальчики с прозрачной жидкостью – недавно выгнанным продуктом. Его аромат вдыхают все, а пробовать решаются только поляки и ваш покорный слуга. А дальше мы пробуем виски Cardhu прямо из бочек. Сначала это бочка из-под бурбона – и довольно традиционный и знакомый вкус. Но затем следует бочка из-под хереса, куда залит виски с 1986 года! Слов нет, одни эмоции…
Возвращаемся в замок в прекрасном настроении. Не даром в Писании сказано, что вино веселит сердце.
Перед ужином нас ожидает ещё один фантастический сюрприз. Поляки ради этого даже облачаются в костюмы.
Мы следуем в подвал замка. Наш путь освещают зажженные и расставленные вдоль стен свечи. В полумраке подвала, тоже освещённом свечами, где хранятся виски и вина, каждому из нас дают бокал с очень холодной водой и бокал с Blue Label. Мы пьём холодную воду и вслед за ней – великий виски, состоящий из самых старых и изысканных сортов, одним из которых сто лет, а иные уже давно «уснули»…
Ко всему великому надо быть готовым. Ко мне часто подходят люди на дегустациях и рассказывают, как они пробовали Blue Label, и он им что-то не очень… Ко всему великому надо быть готовым. Холодная вода отлично подготовила для восприятия. Но ещё больше подготовила вся поездка.
На утро меня ждал самолёт из Абердина в Хитроу, а оттуда в Москву. За несколько дней, что меня не было, в Москве температура упала ниже нуля и выпал снег. Но это всё были мелочи жизни. Из другой северной страны, я вёз с собой частичку внутреннего тепла. Того тепла, что дарует величайший напиток мира, вода жизни, выпитая мною правильно в правильном месте и с правильными людьми.
осень-весна 2006 года
